страх это иллюзия, ограничивающая наши возможности.
В ночь с 31 августа на 1 сентября на почве случились заморозки. Прямо как по расписанию. И волшебным образом исчез гнус. И стали возможны опять длительные поездки на велике. Но это были последние выходные перед отпуском.
Если кто-то в Красноярске думает, что там бывают комары - они не были летом в Тюмени. Раньше я также говорила друзьям в Воронеже, только про Воронеж и Красноярск. Ну вот такова она жизнь - все познается в сравнении.
В общем оторвалась я. Наездила 50 км за сб-вс. К тому же обнаружила красивый лес с речкой за Тавдой. Оказывется надо переехать через ж/д в 6.5 км западнее Тавды, по указателю "Карьер" и там вдоль ж/д идет отличная грунтовка до самой Азанки, и в другую сторону, в Тавду она тоже идет. И от нее можно сьезжать в лес, а там симпатичная речка, не с такими болотистыми берегами, как везде в тюмени, а с красивыми песчаными обрывами на излучинах и приятными полянками на берегах. Людей практически нет. Все городские грибники не отходят от трассы.
В лесу мне казалось, что я попала в какую-то другую реальность. Столько грибов я никогда не видела. Их уже не столько, как в Карелии. Их больше. В три, в пять, не знаю во сколько раз. Если идти пешком, то удается как-то их обходить, но если ты едешь по лесу на велике, то приходится ехать прямо по грибам. Все их объехать невозможно.
На моей родине тучные Воронежские черноземы грибы не родят, а это тощая земля, похоже только и может, что рождать грибы в невероятных количествах. В юности, читая книги по комнатному цветоводству, я все недоумевала, что это за "вересковая земля" такая, где ее раздобыть? Вот тут тебе вся земля и есть вересковая. (И вереск растет.) В лучшем случае супеси, а то и просто чистые пески. Вспаханные поля все бледно серые. Может поэтому они и раскладывают скошенное сено в огромные кучи, что бы хоть как-то добавить гумуса в почву. Вообще здесь агротехника наверное на более высоком уровне чем в Красноярске (просто вынуждена быть). Я не разу не видела горящей соломы на полях, ее тщательно скашивают и вот сваливают тоже в эти гурты огромной протяженности. Она не уходит под снег на корню.
А в Красноярске ее потом весной палят, провоцируя пожары.
Если кто-то в Красноярске думает, что там бывают комары - они не были летом в Тюмени. Раньше я также говорила друзьям в Воронеже, только про Воронеж и Красноярск. Ну вот такова она жизнь - все познается в сравнении.
В общем оторвалась я. Наездила 50 км за сб-вс. К тому же обнаружила красивый лес с речкой за Тавдой. Оказывется надо переехать через ж/д в 6.5 км западнее Тавды, по указателю "Карьер" и там вдоль ж/д идет отличная грунтовка до самой Азанки, и в другую сторону, в Тавду она тоже идет. И от нее можно сьезжать в лес, а там симпатичная речка, не с такими болотистыми берегами, как везде в тюмени, а с красивыми песчаными обрывами на излучинах и приятными полянками на берегах. Людей практически нет. Все городские грибники не отходят от трассы.
В лесу мне казалось, что я попала в какую-то другую реальность. Столько грибов я никогда не видела. Их уже не столько, как в Карелии. Их больше. В три, в пять, не знаю во сколько раз. Если идти пешком, то удается как-то их обходить, но если ты едешь по лесу на велике, то приходится ехать прямо по грибам. Все их объехать невозможно.
На моей родине тучные Воронежские черноземы грибы не родят, а это тощая земля, похоже только и может, что рождать грибы в невероятных количествах. В юности, читая книги по комнатному цветоводству, я все недоумевала, что это за "вересковая земля" такая, где ее раздобыть? Вот тут тебе вся земля и есть вересковая. (И вереск растет.) В лучшем случае супеси, а то и просто чистые пески. Вспаханные поля все бледно серые. Может поэтому они и раскладывают скошенное сено в огромные кучи, что бы хоть как-то добавить гумуса в почву. Вообще здесь агротехника наверное на более высоком уровне чем в Красноярске (просто вынуждена быть). Я не разу не видела горящей соломы на полях, ее тщательно скашивают и вот сваливают тоже в эти гурты огромной протяженности. Она не уходит под снег на корню.
А в Красноярске ее потом весной палят, провоцируя пожары.